Не знающий страха Рязанов
У всех фронтовиков война оставила тяжкий и горький след в сердце. А у Героя Советского Союза Ивана Яковлевича Рязанова еще и на лице. Молодой, красивый девятнадцатилетний парень, которому еще совсем недавно присвоили высочайшее звание, всю оставшуюся послевоенную жизнь носил страшную фашистскую метку на лице до последнего дня своей жизни.
Это случилось 29 ноября 1943 года. Уже героический бросок через Днепр оказался позади. Войска выбили немцев из их оборонительной линии с устрашающим названием «Восточный вал» и гнали его по Украинской земле. И в одной из попыток захватить небольшой укрепленный населенный пункт врага, сержанта Рязанова остановила трассирующая пуля и осколки рядом разорвавшейся мины.
Когда его однополчане без сознания притащили в санбат, врач дал страшный диагноз.
—С такими ранениями ваш друг вряд – ли выживет.
Пуля попала в челюсть. Выбила большую часть зубов и изуродовала рот. Осколки разорвавшейся за спиной мины густо осели в позвоночнике, прошли через грудную клетку и осели в легких. Началась долгая и мучительная борьба за жизнь совсем еще юного минометчика – Героя Советского Союза И. Я. Рязанова.
Оказав немедленную оперативную помощь, его на лошадях сначала отправили во фронтовой госпиталь, а затем и в глубокий тыл. Несколько месяцев жизнь сержанта висела на волоске. Из его тела извлекли свыше десятка малых и больших осколков. А несколько штук, так и остались до последних дней в его обезображенном теле.
—Когда с лица в госпитале сняли маску, и я увидел себя в зеркале, мне стало страшно. Кому я нужен с таким обезображенным лицом? Я ведь еще был так молод. Мне хотелось остаться живым на войне и с победой вернуться к мирной жизни. Мечтал о любви, которой так и не испытал в довоенный период. Ведь когда я ушел на фронт воевать в сентябре 1942 года, мне исполнилось ровно 18 лет, — вспоминал седой ветеран.
Мы сидели на кухне его скромной квартиры на улице Дзержинского, 5 в Муроме. Пили чай. И неспешно вели разговор. Конечно, о войне. Ведь она стала главным событием всей жизни целого поколения огромной державы. И испытанием на прочность не только в целом системы, но и каждого гражданина в отдельности. Ведь именно такие пацаны, часто ценой собственной жизни и защитили Родину от фашистов. И не только Родину, но и большую часть Европы. Это сейчас почему – то вспоминают вчерашние «братья» только плохое о стране Советов, а в годы войны они плакали от счастья, благословляли своих освободителей и клялись в вечной дружбе.
Но до победы было еще далеко, когда в сентябре 1942 года Ивана Рязанова призвали на войну. Наверное, Ивану повезло, что не сразу попал в пекло боев. Хоть и малограмотный парнишка был, всего – то три класса сельской школы, но определили его учится на минометчика и пулеметчика. Ровно полгода изучал воинскую науку, как поражать точным огнем врага. Поэтому, когда в апреле 1943 года попал на фронт, то его сразу назначили приказом командиром отделения минометчиков.
И он замечательно проявил себя уже в первых боях. И особенно во время Орловско – Курской битвы. Ведь сражались не только огромные массы танков в этом величайшем сражении всех времен. Танки должны были главным образом взломать оборону Красной Армии и пробить возможность беспрепятственно наступать пехотинцам. И вот тут минометчики встали непроходимой стеной для наступающего врага. Они косили из своих минометов врага, не позволяя ему приблизиться к окопам нашей обороны. А боевая техника, как известно, без прикрытия пехоты – царицы войны часто оказывалась бессильна против противотанковой системы обороны. И потому мощные бронированные чудовища горели, как свечи, на черноземных полях Курска, Орла и Белгорода.
К счастью, враг был сначала остановлен, а затем ему пришлось отступать. В одном из наступлений 363 стрелкового гвардейского полка 60 армии Центрального фронта у города Рыльска Курской области в составе ударной группировки он прорвал сильно укрепленную оборону врага. Заняв выгодную позицию, огнем своих нескольких минометов он сумел остановить контратаку врага. За это получил благодарность командования. Случилось это 27 августа 1943 года. А двумя неделями раньше под Курском на реке Сейм, в районе города Ригер он получил свое первое в жизни тяжелое ранение. Но на удивление многим отказался от лечения в госпитале. Несколько дней провел в санбате. И при первой возможности возвратился в свою воинскую часть.
Он словно чувствовал, что нельзя ему лежать на госпитальной койке. Впереди ожидают бои, сделавшие его знаменитым героем в своем полку. Хотя героем он себя никогда не считал. Не искал наград и славы, почитания и преклонения. Не таков был характер вчерашнего сельского паренька. Он Родину защищал. А все остальное для Ивана Рязанова было просто приложением к войне.
И вот наступило 20 сентября 1943 года. Воинская часть сержанта Рязанова севернее Киева вышла к берегам Днепра. Впереди – форсирование реки. Но прежде, чем начать его, надо было прощупать, каковы силы врага, какие сюрпризы он готовит наступающим, где и в чем его слабые места? Ведь не случайно командование гитлеровской армии на весь мир кричало, что скорее упадут скалы, чем кому – то удастся преодолеть в этом районе Днепр.
—На нашем участке дивизии командование сформировало ударную группу из добровольцев, в которую вошли 95 человек. Задача состояла в том, чтобы по возможности незаметно оказаться на правом берегу Днепра. Отвоевать кусок земли и закрепиться на нем. А затем, отвлекая на себя огневые средства врага, способствовать успешному форсированию реки основными силами дивизии.
Вошло в эту ударную группу и мое отделение минометчиков. Днем мы старались незаметно для врага оборудовать плоты. Дело это не такое и простое. Но использовали доски, деревья, снарядные ящики. Связывали их. Проверяли на прочность. И с тревогой в душе ожидали наступления темноты.
И вот пришла ночь испытаний. Стараясь не шуметь, по два – три человека с вооружением и снарядными ящиками загрузились на плоты. Ночь выдалась довольно светлая. Звезды тускло мерцали. Луна то и дело показывалась из – за облаков. Это было самое страшное. Нас в любую минуту немцы могли обнаружить. Но все – таки большую часть реки мы преодолели незамеченными.
И когда до берега осталось чуть больше сотни метров немцы, словно очнулись от спячки и открыли такой огонь, что, если говорить откровенно, я не очень верил, что удастся добраться живым. Несколько плотов были разбиты в щепки. С реки раздавались голоса о помощи. Но в той ситуации это было невозможно. Ударный отряд все же добрался до берега и приступил к выполнению задания. Мы захватили плацдарм в несколько сотен метров по ширине, углубившись на территорию немцев порядка семисот – восьмисот метров. Дальше идти не имело смысла, Слишком маленькая группа противостояла врагу на захваченном плацдарме, — вспоминал Иван Яковлевич Рязанов.
Вероятно, немцы не предполагали, насколько цепко ухватились за клочок земли десантники. Утром они организовали мощный артиллерийский обстрел позиций. Затем пустили пехоту. Но еще задолго до подхода к позициям минометчикам удалось рассеять ее. А закончили дело пехотинцы. Враг отступил, понеся серьезные потери.
Пока они готовились к очередной атаке, солдаты и офицеры занялись самым главным. Они начали углублять окопы, укрупнять брустверы, маскировать пулеметные гнезда и минометные площадки. В надежных укреплениях во многом лежала жизнь каждого отдельного защитника.
В этот день полки дивизии так и не сумели приступить к переправе. Молчала рация и на другой и на третий день. Этот крохотный плацдарм для врага оказался, что кость в горле. Они всеми силами пытались сбросить защитников в холодные воды Днепра и расстрелять. Они пускали в дело не только артиллерию с пехотой, но и танки. С каждой новой атакой ряды защитников плацдарма все сокращались. И только на четвертый день обороны подоспела помощь. У защитников почти не осталось патронов и мин. Когда первые наши солдаты показались в траншеях, то они сразу не обнаружили живых защитников. Зато все подступы к брустверу со стороны врага были обильно усыпаны трупами немцев. Сам Рязанов каким – то чудом уберегся от пули в эти дни. Но был сильно контужен. Когда подсчитали урон, нанесенный только отделением Рязанова, то выяснили, что огнем минометов уничтожено свыше 350 солдат и офицеров, очень много минометных и пулеметных расчетов врага.
А в героическом гарнизоне из 95 бойцов остались в живых лишь три человека. Все они были представлены к званию Героев Советского Союза. А через три недели, Указом Президиума Верховного Совета СССР сержант Рязанов за мужество и стойкость, проявленные при форсировании Днепра, удостоен звания Героя Советского Союза.
Но не прошло и двух недель с этого радостного события, как при форсировании еще одной водной преграды – реки Десны 1 ноября 1943 года он получил ранение в грудь. Правда, легкое. За неделю в медсанбате его подштопали. Когда возвратился в родную часть, там готовились к продолжению наступления. Бои. Бои. Бои. А 29 ноября его ранило в третий раз. Очень тяжело. Но он выжил, хотя его тело и лицо навсегда оказались обезображенными пулями и осколками.
Довоевал до Великой Победы. После войны он продолжал служить до 1949 года. И только потом был демобилизован.
Устроился работать в локомотивное дело станции Муром Горьковской железной дороги. Конечно, тяжело было ветерану – герою войны переучиваться. Сначала поработал грузчиком, а потом окончил локомотивное техническое училище. Хоть и тяжко оказалось с тремя классами образования грызть гранит знаний, но он получил специальность машиниста парового крана.
Да и не могло быть иначе. Если его боевые минометы за всю войну ни разу не подвели и исправно отправляли начиненные смертью мины на голову врага, то и здесь он многие годы отлично справлялся с работой машиниста. Подтверждением тому, десятки благодарностей и почетных грамот.
В Муроме он создал крепкую, надежную семью. Родились дети. Сегодня они взрослые. И бережно хранят память о своем отце – Герое Советского Союза Иване Яковлевиче Рязанове.
Ю. Морозов
